Деньги и амбиции способны напрочь погасить здравый смысл, а сегодня речь идёт о бесконечно больших деньгах и амбициях, не сравнимых с теми, которые руководили людьми XVII века. Даже Зеленский, о котором забудут быстрее, чем забыли о курфюрсте Пфальца Фридрихе V, имеет жену, желающую «есть с королём», причём не кислую капусту, а жаркое, имеет подельников, не желающих прекращения бойни, ибо они на этом зарабатывают столько, сколько им и не снилось, имеет вложившихся в него «старших товарищей», не желающих заключать с Россией мир, ибо всё ещё собираются её победить…
Любой тоталитарный режим подаёт себя не как изобретение больного разума политических маргиналов, но как «ответ общества» на якобы совершённые против него «преступления». В идеале тоталитарный режим убеждает общество, что в прошлом у него не было вообще ничего хорошего, только с приходом режима забрезжил «луч света в тёмном царстве»
Про пэрэмогу на поле боя и возврат территорий военным путем украинские пэрэможные крикуны уже волают не так громко и часто. А шо так?
Риторический вопрос о том, кто на свете всех тупее, риторическим быть перестал. Евроукры уже давно являются претендентами номер один на победу в этом сомнительном конкурсе, а после их бескрайней радости по поводу полученного кредита от американских хозяев никаких сомнений более не осталось…
Итак, в 1991-м мы проиграли. Возможно, наш проигрыш был причиной недоделанности или невозможности завершить Красный проект. Возможно, сам проект был силен по сравнению с империалистическим, капиталистическим миром, но проигрывал миру, который становился на рельсы всемирной глобализации. Возможно, мы проиграли во время Великой Отечественной, потеряв критическую массу лучших сынов и дочерей Родины. И вот амеры одержали победу в холодной войне…
Ежегодно сонмища украинских медийно активных патриотов самоперебрасываются с внутреннего на российское направление, чтобы нагадить русским под дверью, пока еще есть чем. Нет, значительная доля украинских свидомых, конечно же, круглый год пытается гадить в российском информационном пространстве. Но дни накануне 9 мая, как и сам Праздник Великой Победы, являются для абсолютного большинства россиян самыми значимыми…
Проблема русских, считающих себя «украинцами», в том же: они слишком погружены в конфликт и не могут подняться над происходящим. Одна их часть понимает, что правда не на их стороне и просит прощения у Бога, другая часть стала «некромонгерами» и молится смерти, а третья часть предалась золотому тельцу — вечному богу иудеев, и всё считает барыши от помощи, мобилизации и трупов. И первые, и вторые, и третьи не в состоянии моделировать украинскую «победу»…
Итак, украинство. Модное культурное направление, дающее участникам ощущение уникальности. Это эдакий комплекс шапкозакидательных идей, замешанный на замшелых стереотипах и собственных же выдумках, чей общий смысл можно изложить следующим образом: украинцы — соль цивилизации человеческой, которых обокрали подлые враги. У них есть всё, но они нищие. Они самые свободные, но заперты внутри собственного концлагеря. Они самые сильные, но не имеют побед. Они самые ценные, но никто их не бережёт. Они самые умные, но нет такой задницы, через которую на Украине что-то бы ни сделали…
Зеленский с 20 мая даже не лидер «незаконного вооруженного формирования» или, как ныне модно говорить, «фейкового государства», с которым военные и политические реалии часто заставляют вести переговоры, а «частное лицо», к тому же обвиняемое в тяжких преступлениях…
В последние дни в обществе развернулась весьма оживленная дискуссия относительно того, нужно ли России помогать тем или иным образом находящимся в странах ЕС гражданам Украины, которым всё явственней грозит отправка в нэньку для пополнения стремительно тающих ВСУ…
Ведь назначение нового министра обороны России почти что совпало по времени с прорывом российских войск под Харьковом. И это настолько ухудшило ситуацию на фронте для боевиков ВСУ, что аж целый Блинкен с незапланированным визитом в Киев пожаловал. Но в его визите, опять же, украинские телевизионные фельдмаршалы увидели все, кроме действительно главного и значимого…
Чудна Тиса при звуках воздушной тревоги, когда евроукры с криками «а нас за що?!» наблюдают очередной сеанс денацификации. Вольно и плавно мчит она мимо территориальных центров комплектования, недовырубленных карпатских лесов и патриотически оформленных погостов. Ни зашелохнёт, ни прогремит. Глядят на неё и не знают, слава ли Украине и смерть ворогам или уже славься отечество наше свободное?
Cовременные финские политики — это европейские ананасы в известной оранжерее. Ну нет у них ностальгии ни по финской сауне, ни по зимней финской тоске, ни по заснеженным лесам. Они ментально не связаны с Финляндией, т. к. уже давно психологически проживают в «единой Европе», в которой их страна всего лишь какая-то захолустная провинция…
Российские окна в Европу были распахнуты настежь очень долго. И даже несмотря на всё зло, пытавшееся в них пролезть на протяжении столетий нашей истории, мы никогда по-настоящему их не заколачивали. Что уж и говорить про последние полвека. Вся русская экономическая жизнь была устремлена на Запад, а вернее, в европейские страны. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, география и культурно-исторические предпосылки делали своё дело. Но в последнее время сквозняк стал ощущаться слишком явственно. Хотя даже при этом ставни закрыли не мы, а они были самым противоестественным образом захлопнуты снаружи…
Как-то раз в одном из публицистических опусов, посвящённых восстанию Богдана Хмельницкого, автору довелось прочесть язвительную характеристику оного: бунт под лозунгом «Возьмите нас к себе в дворяне». К данному выражению вполне применима известная советская формула «формально верно, но на практике — издевательство». Дело в том, что к моменту начала Хмельнитчины казаки реально выполняли ту же работу, что и шляхта, но имели совершенно другой статус и права...
Если взглянуть со стороны, то всё это кажется каким-то абсурдным парадоксом. Лютые и суровые сепаратисты а-ля Уильям Уоллес, на словах, конечно, выбираясь из-под власти одной силы, сразу же стремятся подложить родную страну под власть силы куда более тяжеловесной, наднациональной и тотально бюрократической. Силы, с которой и крупные страны вынуждены договариваться, не говоря уже о каких-то бывших райцентрах. С другой стороны стоят некие «патриоты-националисты», которых, упражняясь в стереотипном скудоумии, то Гитлерами назовут, то Муссолини…
Отношения между Россией и Речью Посполитой на момент начала восстания Богдана Хмельницкого были не просто на редкость хороши. Дело шло к союзу, договариваться о котором в Москву приехал известный православный магнат сенатор Адам Кисель. И основания для него были просто железные — общая горячая «любовь» к Крымскому ханству…
Администрация Байдена и правительство США как мозговой центр американского империализма и неоколониализма, не обладая должным авторитетом и решительностью, свою задачу о мобилизации государства, экономики и общества выполняют спустя рукава, формально. Всё это, пожалуй, связано с определённой социальной инерцией «золотого века США», которым наслаждалась Америка после развала СССР. В целом вялость и нерешительность США, алчность и близорукость американских корпораций играют сейчас на руку всем здоровым силам мира. Империя задряхлела, охватывается внутренними распрями, что может сгладить ход и последствия её неизбежной кончины…
Мы привыкли к оскорблениям в духе «страна-бензоколонка» и прочим колкостям, относящимся к огромному сырьевому экспорту нашей страны. Либеральная бытовая философия за десятилетия своего безраздельного правления над умами людей вбила в головы большинства незамысловатую формулу: импортировать сырьё есть признак развитой экономики, а экспортировать — плохо…
Наверняка на жизненном пути каждого русского человека и гражданина России и/или СССР встречался персонаж, который талдычил, что «нам нужно уйти оттуда, отсюда и ещё немножечко вот оттуда». Помахивая пластиковой морковкой под носом, подвешенной уже заинтересованными людьми, такие персонажи сразу начинали болтать о неких огромных затратах в стиле «лучше пенсии увеличьте». И мы, увы, уходили… Только вот пенсии не росли — какая «неожиданность»…